Книга Их «заказали» в кафе - Инна Тронина

— Ужас, в зоне такого не было! — простонала Ольга, едва они укрылись в здании торгового центра.

Серое небо, бурая земля, красные флаги и жёлтые лица перемешались перед её глазами. Ольга покачнулась и инстинктивно схватилась рукой за голый манекен. Марат ловко поддержал несчастную, и Ольга сдавленно что-то пробормотала.

— Ты что, сидела? — спокойно спросил Марат, нарочито выставив вперёд обмётанный густой смоляной щетиной подбородок.

Глаз своего «фонарика» Ольга под огромной кепкой не видела. Одеты они были примерно одинаково — в клетчатые куртки и потёртые джинсы; только девушка натянула на голову вязаную шапочку с длинной кисточкой.

— Было дело по молодости, — замялась Ольга, откровенно сожалея, что брякнула лишнее. — Ой, Лида велорикшу пригнала! Как интересно! Я никогда раньше живых рикш не видела. Сейчас погрузимся…

— А за что срок мотала? — тихо, но настойчиво спросил Марат.

Лида и седая, но очень энергичная женщина-велорикша его не интересовали.

Ольга заправила волосы по шапочку и всхлипнула.

— Мои грёбаные предки на «Шарике» работали, жили в семейной общаге. Я — москвичка в первом поколении. Ещё были брат с сестрой, все жрать хотели. Я воровала вещи из раздевалок в поликлиниках и в школах. Попалась и получила два года. Освободиться удалось через полтора. Ой, Лидусенька, скоро домой поедем? — Ольга с преувеличенной радостью бросилась навстречу бригадирше.

— Идите, грузитесь, на таможню пора! — скомандовала Лидия, отдуваясь и обмахиваясь шарфом. — А тебя. Ольга, бригадир по приезде к себе приглашает. Познакомиться хочет. Говорит, что за хорошенькая деваха появилась? Надо выпить за знакомство! — Лидия заметила, что Ольга побледнела, вся подобралась, напряглась. — Не вздумай отказаться, — прошептала она девушке на ухо. — Не дашь ему — со свету сживёт.

— Я уже думала, что он меня не заметит, — призналась Ольга Марату, когда «челноки», закончив погрузку, потрусили по пустырю вслед за велорикшей. Свободных мест в тележке не осталось — всё заняли двухсоткилограммовые тюки и сумки. — Для чего же тогда страдала? Нет, вроде, зацепился…

— Да ты любого мужика зацепишь! — польстил Ольге Марат, поддерживая её под локоть. — Только не вздумай тряхнуть стариной. Здесь за воровство спокойно замочить могут, сразу предупреждаю.

— Меня не за тем посылали, — огрызнулась Ольга.

Пот ручьями лил по её лицу. Глаза смотрели не по возрасту тускло, тяжело.

— Лусский девуска холосий! — Потрёпанный и пьяный китаец схватил Ольгу за рукав. — Сколька тебе лет?

— Ей двадцать два, но она — моя жена, — сказал Марат очень вежливо.

— Залка. А я зениться хотела на нём! — Китаец понуро отстал.

— Ну, пошли, муженёк, грузиться! — расхохоталась Лидия, хватая их за плечи.

Велорикша давно доставил товар на причал, и их тюки летели на палубу теплохода. Ольге было уже всё равно, где стоять и сидеть, а ведь ещё предстояло идти на свидание в гостиничный номер к бригадиру. Сам, козёл вонючий, в Китай не поехал, отправил баб и девчонок; а после всего с одной из них собрался трахаться. Утешало только одно — бригадир об этом интиме будет вспоминать со слезами, пока не сдохнет.

Свинцовые воды необычайно широкого, величественного Амура, розовый закат и какой-то необыкновенный ветер, от которого приятно защипало щёки, навевали на Марата романтические воспоминания.

Они с Ольгой стояли на корне теплохода, смотрели на удаляющийся китайский берег, и Ольгин «фонарик» неожиданно произнёс:

— «У высоких берегов Амура часовые Родины стоят!» Совсем как в песне…

— Чего? — Луговцова страдальчески взглянула на него.

— Песня такая есть. «Три танкиста» называется. Никогда не слышала?

— Вроде, припоминаю. — Ольга думала совершенно с другом, и разговоры её сейчас только раздражали. — А город этот, Хейхэ, где мы были, на месте мазанок построили лет за десять. До экономического бума здесь была просто деревня. А теперь? На русских костях и деньках наживаются, сволочи! Никогда раньше не думала, как это унизительно. До самой смерти не забуду… — Ольга сжала грязные кулачки и скрипнула зубами.

— Ты же не «челнок» на самом деле. Скоро дома будешь, — успокоил Марат, вглядываясь вдаль и стараясь запомнить этот вечер навсегда.

— Ой, гляжу, придётся нам полночи коротать на тюках!

Лида, перешагивая через горы мешков и баулов, обходя спящих на них вповалку «челноков», подобралась к опекаемым ею новичкам.

— Таможня сегодня зверствует, задержали контрабандистов. В пластиковой таре технический спирт ввозят под видом водки, а потом наши мужики им травятся. Но всё равно возят и будут возить, потому что больше людям заработать не на чем. А за спирт стабильно платят, не то, что за наши тапочки да совочки. Мы, может, ни копейки за всё это не получим, если наше руководство с таможней не утрясёт. Заявят, что мы положенные пятьдесят килограммов на рыло не себе везём, а на продажу. И возьмут пошлину, которая в десять раз больше заработка. Чтобы таможня «не замечала», мы ей тоже платим…

Ольга тупо смотрела на воду, на расходящиеся за теплоходом волны и думала о том, что нужно изменить заранее составленный на сегодня план. Луч с российской пограничной вышки скользнул по воде Амура и ударил в больные глаза девушки, которая поспешно прикрылась рукой.

А за кормой, на покинутом ими берегу, разлилось море огней — там осталась чужая страна, о которой Ольга точно не сможет вспомнить без содрогания. И чтобы не попасть туда вновь, выполнить задание Магомеда с первого раза, она должна собрать волю в кулак и окончательно подавить страх.

* * *

Милый Маратик отправился в свой номер спать, пожелав Ольге спокойной ночи. Вернее, нужно было пожелать спокойного утра, потому что таможню они прошли в третьем часу, еле держась на ногах от усталости и выпитого в дружной компании коллег по «челночному» бизнесу. Ольга не помнила, что нацарапала в декларации. Ярость переполняла её и заставляла сердце бешено прыгать в изболевшейся груди.

И всё-таки Оля Луговцова оставалась женщиной, которая привыкла быть чистой и красивой. Шатаясь и хватаясь за стены ванной комнаты, она приняла душ. Сложила грязное бельё в тазик и сунула в него карманную стиральную машинку — два пластиковых диска с вибратором. Конечно, вода была чуть тёплой, но стирального порошка Оля не пожалела.

Запустив процесс стирки, она вернулась в комнату — готовиться к ответственной встрече. Она должна была произвести на Краснянского приятное впечатление и развлекать его до тех пор, пока он не уснёт.

Запахнув махровый халат, Оля вытащила из шкафа свою сумку. С омерзением вытряхнула на пол таракана и обнаружила, что специальные презервативы пропали. Так и знала, когда прошлым утром забирала в поездку браслет, что оставлять ценности здесь нельзя. Проверили даже отдельный номер, ценой невероятных усилий выбитый Маратом для Ольги. Сам он жил в четырёхместной комнате. Но для женщины, по его мнению, комфорт значил куда больше, чем для мужика. Что ж, всё правильно. Теперь совесть точно не будет мучить. Другого выхода, кроме придуманного Ольгой на палубе теплохода, не оставалось.